Сегодня мы с вами в числе учеников Христовых, которые до конца остались с Господом; которые хотя и смущались и скорбели, глядя на Его страдания, но не оставили Его, не разбежались. Они захотели похоронить Тело своего Учителя, для чего, испросив разрешения, сняли Его со Креста.

Сегодня перед нами святая Плащаница. На ней изображен Сам Господь, умерщвленный грехом человеческим. Взглянув на Него, мы увидим, что те ноги, которыми Он ходил по Святой Земле, проповедуя людям лучшую жизнь, изъязвлены гвоздями. Руки, которыми Он исцелял больных; которыми Он разделял пять хлебов, чтобы накормить голодных, в ранах от гвоздей.

И в этом для нас, с одной стороны, страшный итог греха и злобы человеческих. С другой – сила, укрепляющая нас на жизнь богоугодную, христианскую, потому что именно ради нас Господь принял эти муки. Ради нас Он пришел на землю, чтобы исцелить человеческую природу и привести нас в Царствие Божие.

Мы можем сказать, что нет личного нашего греха в том, что Христос был распят две тысячи лет назад. Личной вины, может быть, и нет, но мы часто повторяем те же самые грехи, вновь и вновь распиная Господа через забвение Его подвига, Его спасительных слов и вновь и вновь забиваем гвозди в руки и ноги Спасителя нашими словами, делами, мыслями, ленностью, злобой, неверием, унынием на пути спасительном – все это наша с вами вина и нынешняя.

Стоя перед Святой Плащаницей, мы ощущаем совсем не то, что ученики две тысячи лет назад. Тогда был ужас, смятение и страх потери. Слова о тридневном Воскресении отошли на дальний план, и о них уже никто не помнил. И только любовь, которая была между ними, удерживала людей рядом. Она не могла допустить, чтобы любящие Господа ушли. Нам с вами легче, потому что мы знаем, что через два дня придет Святое Христово Воскресение. Но о том, что было в те дни, надо помнить, потому что праздник и для нас пройдет, и наступят дни, когда мы будем теснимы от греха, когда через наше невнимание и неумеренность к нам снова приступят страсти – вот тогда нужно вспоминать, как мы стояли у Исстрадавшегося Тела Господня и плакали, обещая Ему свое чистое сердце.