Современное толкования принципа светскости государства

Ваше Преосвященство, владыка Константин!

Дорогие друзья! Отцы, братья и сёстры!

Наверное, не стоит доказывать тезис о том, что классическая отечественная культура как явление мирового масштаба зиждется на православных ценностях, православном миропонимании и мироощущении как великих деятелей этой культуры, так и тех, кому были адресованы произведения этих авторов. Протоиерей Василий Зеньковский восклицает: «Пусть говорят те, кто не знает или не хочет знать Православия, что оно враждебно культуре и чуждается жизни. Но мы, в нем живущие, мы знаем, что это не так, знаем, что именно в Православии открывается возможность целостной, органической культуры». К великому сожалению, эта целостность в её историческом измерении была намеренно искажена и отодвинута на задний план стараниями деятелей революции 1917 года. Квазирелигиозность государства большевиков сразу бросается в глаза, замена Православия на вполне религиозное почитание самой революции стало причиной наполнения новыми смыслами вполне устоявшихся понятий. Именно это произошло с концепцией светского государства и светской школы.

Входя в рассмотрение этого вопроса, вполне уместно начать свой доклад с цитирования основного закона нашей страны – Конституции, статья 14 которой гласит: «Российская Федерация – светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом». А статья 28 добавляет: «Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними».

Итак, Россия – светское государство. Попытаемся разобраться, что же стоит за этим определением и какие стереотипы у нас есть в связи с ним.

Строгость и стройность юридических определений, заложенных в законодательстве, волей или неволей воспринимается через призму истории нашего государства и собственного житейского опыта. А этот опыт подсказывает, что очень часто указанная статья Конституции используется как некая дубина для не-осуществления церковно-государственного взаимодействия. Думаю, многие священнослужители подтвердят, что слова «у нас же светское государство» почти всегда означают нежелание конкретного чиновника вникать в поставленный вопрос.

Исторический контекст также подтверждает сказанное. После Октябрьской революции 1917 года Советское правительство сразу же начало подготовку законодательства об отделении Церкви от государства. Решительная ломка многовекового тесного союза Православной Церкви и государства, начатая Временным правительством, завершилась большевиками.

20 января 1918 года был опубликован составленный самим Лениным «Декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви». Этот декрет не только обозначал формальный, юридический разрыв многовекового союза между Церковью и государством, разрыв, предрешённый уже Февральской революцией; он легализовал гонения на Церковь.

Православная Церковь была отделена от государства, но при этом не получила прав частного религиозного общества. Принципиальное отличие советского законодательства «о культах» от правового режима отделения Церкви в таких государствах, как США или Франция, заключалось в последних параграфах декрета, которыми как Православная Церковь, так и другие религиозные общества лишались права владеть собственностью, а также не имели прав юридических лиц. Всё имущество Церкви и других религиозных обществ подвергалось национализации. Декрет запрещал религиозное воспитание и образование детей в школе. «Преподавание религиозных вероучений, – говорится в нём, – во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, – не допускается». Декретом 1918 года Русская Православная Церковь была на территории Советского государства исключена из числа субъектов гражданского права.

В Конституцию РСФСР 1918 года и последующие советские конституции неизменно входили фундаментальные положения упомянутого Декрета, устанавливавшие полуофициальный режим существования для Православной Церкви и иных религиозных общин в России и Советском Союзе.

Ничего нового в советское законодательство, касавшееся статуса религиозных общин, не вносила и принятая в 1977 году очередная Конституция СССР, 52-я статья которой гласила: «Гражданам СССР гарантируется свобода совести, то есть право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, отправлять религиозные культы или вести атеистическую пропаганду. Церковь в СССР отделена от государства и школа от Церкви». Неравноправие граждан СССР в зависимости от их отношения к религии очевидным образом вытекало из этой статьи Конституции, несмотря на декларируемый в иных местах этого документа принцип равенства всех граждан СССР независимо от национальности, расы, пола, отношения к религии. Граждане с атеистическими убеждениями, согласно Конституции, могли свободно пропагандировать их, а верующим предоставлялось лишь право «отправлять религиозные культы».

Таким образом, светскость государства в Советском Союзе – это всего лишь проявление господствующей идеологии, в которой атеизм, секуляризация и антиклерикализм являлись базисными понятиями.

Этот генезис понятия светскости не нов. На европейском континенте он явился результатом антицерковной борьбы, хорошо известной из истории французских революций. Когда Церковь отделяется от государства не ввиду поликонфессиональности населения страны, а потому что государство связывает себя с той или иной антихристианской либо прямо антирелигиозной идеологией, то уже нет возможности говорить о нейтралитете такого государства, о его чисто светском характере. Для Церкви это обыкновенно влечёт за собой стеснения, ограничения в правах, дискриминацию или прямые гонения. История XX века явила в разных странах мира много роковых примеров антицерковной политики правительств, которая в конечном счёте самый сильный удар наносила по самому государству, ибо, несмотря на свой материальный, земной характер, государство всё-таки значительно более хрупко, чем Церковь, о которой Господь Иисус Христос неложно обещал, что «врата ада не одолеют её» (Мф. 16, 18).

Процитированная выше действующая сейчас Конституция 1993 года, а также федеральные законы «О свободе совести и религиозных объединениях» и «Об образовании» должны были устранить указанное превратное толкование принципа светскости. Терминология этих нормативно-правовых актов не предполагает ограничений на взаимодействие Церкви и государства. Однако, во многих головах советский стереотип остался живее всех живых. Светскость часто определяется у нас не добровольной принадлежностью к Церкви и религии, а противопоставлением религии и некоего секулярного стандарта мышления и поведения.

Ровно десять лет назад, выступая перед участниками Архиерейского Собора Русской Православной Церкви, Президент России Владимир Владимирович Путин сказал следующее: «Сохраняя, безусловно, светский характер нашего государства, … мы должны уйти от вульгарного, примитивного понимания светскости». И далее добавил: «Традиционные ценности, религиозные чувства верующих, так же как и права, свободы, достоинство людей, должны быть защищены и силой общественного мнения, и силой закона. Русская Православная Церковь, другие традиционные религии должны получить все возможности для полноценного служения в таких важнейших сферах, как поддержка семьи и материнства, воспитание и образование детей, молодежная политика, решение социальных проблем, которых у нас еще очень и очень много, укрепление патриотического духа Вооруженных сил Российской Федерации. Это ответ на живую потребность людей в нравственной опоре, в духовном наставничестве и поддержке». Конец цитаты.

Целью Церкви является вечное спасение людей, цель государства заключается в их земном благополучии. Церковь, как Богочеловеческий организм, имеет не только небесную природу, но и историческую составляющую, входящую в соприкосновение и взаимодействие с миром, в том числе и с государством. Государство, существующее для устроения мирской жизни, со своей стороны соприкасается и взаимодействует с Церковью, ибо призвано регулировать деятельность любой юридически оформленной общественной структуры, а также ограничивать зло и поддерживать добро, в чём оно находит естественного союзника в лице Церкви.

При таком понимании разделения сфер ответственности основными показателями светскости государства будут являться следующие факторы:

– недопустимость установления общеобязательной религии;

– невмешательство государства в дела религиозных объединений;

– невмешательство религиозных объединений в политическую систему государства.

Современное российское законодательство именно так реализует конституционный принцип светскости государства. На эти же признаки указывают конфессиональные документы: «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви» и «Основы социальной программы российских мусульман». Автономия внутренних установлений религиозной организации реализована в трудовом праве, законодательстве о некоммерческих организациях и волонтёрской деятельности.

Таким образом, светское государство можно определить как государство, обеспечивающее определенную независимость и баланс интересов государственных институтов и религиозных объединений в соответствующих сферах их компетенции, гарантированную правовыми требованиями отделения религиозных объединений от государства и недопустимостью установления в государстве общеобязательной религии.

Также хочется привести определение светского государства современного философа Александра Щипкова: «Это государство, чьи нормы и идеалы определяются независимо от отношения к религии, идеологии или иной системе знания, но исходя из их исторической роли в жизни конкретного народа. То есть в соответствии с демократическим принципом большинства, перенесенным в историческую перспективу».

Исходя из вышесказанного, все те же рассуждения относятся и к принципу отделения Церкви от школы, т.е. светскости образования. Не антирелигиозность, а понимание происхождения русской культуры и забота о духовном здоровье детей должны лежать в основе сотрудничества с образовательными организациями. Собственно, факт возможности преподавания предметов «Основы православной культуры» и «Основы духовно-нравственной культуры народов России» не оставляет сомнений в законности разговора о Православии в школе. Приглашение священнослужителей для участия в классных часах, встречах с учителями и родителями, экскурсии учеников в храмы, участие школ в различных церковных конкурсах и программах – всё это находится в правовом поле. Безусловно, хотелось бы видеть расширение применения указанных видов взаимодействия.

В последнее время реализуется множество форм взаимодействия Церкви и музейного сообщества, Церкви и научных организаций, Церкви и организаций культуры и спорта. Важно, чтобы при организации всего этого огромного спектра событий стороны правильно и традиционно понимали принципы функционирования светского государства.

Действующая Конституция утверждает: «Российская Федерация, объединенная тысячелетней историей, сохраняя память предков, передавших нам идеалы и веру в Бога, а также преемственность в развитии Российского государства, признает исторически сложившееся государственное единство». Дай Бог всем нам это единство хранить и укреплять!

Спасибо за внимание!